Цапля белая большая (egretta alba).
Малая белая цапля, или чепура-нужда (лат. Egretta garzetta) - среднего размера болотная птица семейства цаплевых, широко распространённая в тёплом климате восточного полушария. Начиная со второй половины XX века активно заселяет Северную и Центральную Америку. В России гнездится в степной и лесостепной зоне Европейской части страны. Обычный, местами даже многочисленный вид.
Внешне похожа на большую белую цаплю, отличаясь от неё меньшими размерами, удлинёнными перьями на затылке и груди, и деталями окраски клюва и ног (см. описание). Держится вблизи различных водоёмов со стоячей или проточной водой; населяет пойменные леса в долинах рек, мелководные озёра с заросшими берегами, болота, заливные рисовые поля. Не боится человека и часто встречается возле жилья и на пастбищах. Гнездится колониями, часто совместно с бакланами или другими цаплями. Питается в основном мелкой рыбой, а также насекомыми, лягушками, улитками и т. п. В Европе перелётная птица, зимует в на берегах Средиземного моря, в Африке и в тропической Азии.
Описание
Небольшая цапля, длина тела 55-65 см, размах крыльев 86-106 см, вес 300-600 г. По высоте сравнима с египетской цаплей, но по сравнению с ней выделяется более изящным телосложением. Оперение чисто-белое (редко встречаются чёрные с белым подбородком цапли - разновидность окраса, называемое «морфой»). Самец в брачный период имеет на затылке длинный хохол из двух нерассученных перьев, а также такой же длины рассученные перья на груди и плечах, называемые «эгретами». Клюв полностью чёрный. Уздечка (пространство между клювом и глазом) неоперённая, в брачный период красноватая, в остальное время года голубовато-серая. Ноги чёрные с жёлтой плюсной. Самки не отличаются от самцов, однако украшающих перьев не имеют. Молодые птицы похожи на взрослых в зимнем наряде, отличаются зеленоватой плюсной.
Малую белую цаплю можно спутать с внешне похожей на неё большой белой цаплей. От последней она отличается значительно меньшими размерами, полностью жёлтой плюсной (у большой белой цапли она лишь слегка желтоватая) и в брачный период полностью чёрным клювом и удлинёнными перьями на груди самцов (в это время у большой белой цапли клюв жёлтый, а эгреты не выражены).
Вне сезона размножения обычно необщительна. В колонии, наоборот, криклива - голос напоминает громкое растянутое карканье. Иногда издаёт короткие хриплые вопросительные звуки. Летает медленно, при этом шею втягивает сильнее, чем большая цапля.
Распространение
В Европе распространена спорадично на север до южной части Пиренейского полуострова, долины реки Роны во Франции, северной Италии, Венгрии, южной Словакии, Болгарии и Румынии. На Украине и в Молдавии встречается в низовьях Днепра и Днестра. В России гнездится в южной части Европейской части приблизительно до 48-й параллели - обычна в прибрежных районах Азовского моря, в долинах Дона, Кубани, Терека, Астраханском заповеднике в дельте Волги. В устье Урала редка. Далее на восток редко селится на северном побережье Аральского моря, в долине Сырдарьи, по западным окраинам Алайского хребта, южным подножиям Гималаев, долине Янцзы, японских островах Хонсю, Кюсю и Сикоку, а также на Тайване. В Африке селится в дельте Нила, на островах Зелёного мыса, Мадагаскаре, спорадично на северо-востоке, востоке и юге континента. Обычна в Индо-Австралийском архипелаге от Зондских островов до Новой Гвинеи, а также в незасушливых районах Австралии.
Начиная со второй половины XX века, малая белая цапля начала гнездиться в Америке. В 1954 году первый такой случай был зарегистрирован на острове Барбадос в Атлантике у берегов Южной Америки, а с 1994 года птица объявилась на уже материке. При этом с каждым годом количество сообщений неуклонно росло, а ареал распространения расширился от Бразилии и Суринама на юге до канадских провинций Ньюфаундленд и Квебек на севере. В Западной Европе цапля нерегулярно селится в более северных широтах, где её раньше никогда не встречали - в Нидерландах (1979 и 1990-е гг), южной Англии и Уэльсе (с 2002 г).
Место обитания
Населяет берега разнообразных водоёмов с пресной, солоноватой или солёной морской водой. Предпочтение отдаёт мелководным незаросшим растительностью местам - открытым болотам, неглубоким озёрам, речным заводям, заливным лугам, морским лагунам с приливами и отливами, оросительным каналам, рисовым полям. Гнездится в мангровых зарослях и эстуариях рек. Вне водоёмов селится в саванне и вблизи пастбищ скота (часто забирается на спину пасущихся коров).
Миграции
Палеарктические популяции перелётные, зимуют в Африке, Южной и Юго-Восточной Азии. В тропиках оседлая, частично перелётная и кочующая птица.
Размножение
В Европе и Средней Азии сезон размножения с марта по июль. На остальной части ареала он, как правило, находится в тесной зависимости от сезона дождей. Гнездится колониями - моновидовыми либо совместно с другими болотными птицами - различными цаплями, колпиками и бакланами). Размер смешанных колоний может достигать нескольких тысяч пар, хотя в случае самостоятельного поселения они обычно не превышают 100 пар. Редко встречаются одиночные гнездящиеся пары. Гнездо в виде перевёрнутого конуса с прозрачными стенками шириной 30-35 см, устраивается на заломе камыша или тростника невысоко над поверхностью воды, либо на кустарнике или дереве на высоте до 20 м от земли. В первом случае используются длинные сухие прутики, во втором стебельки трав. На островах Зелёного мыса гнёзда устраиваются на скалах. Иногда новое сооружение не строится, а птицы занимают старые гнёзда других цапель. В обустройстве гнезда заметно распределение обязанностей между птицами - самец добывает строительный материал, а самка укладывает его на место.
В колонии расстояние между двумя соседними гнёздами в среднем составляе 1-4 м, реже менее одного метра. В кладке 2-6, редко 8 яиц (в тропиках кладки обычно менььше). Яйца голубовато-зелёные, со слабым блеском, откладываются с интервалом в сутки или двое. Размер яиц 46 x 34 мм, вес около 28 г. Насиживание длится 21-25 дней. Сидят по очереди самец и самка, хотя самка проводит в гнезде гораздо больше времени. Появившиеся на свет птенцы покрыты редким белым пухом. Оба родителя кормят их, отрыгивая пищу из клюва в клюв. Уже примерно через 3 недели птенцы покидают гнездо, в светлое время суток перебираясь на соседние ветви дерева. В это период они ещё не способны летать и самостоятельно добывать себе корм, но уже достаточно уверенно чувствуют себя вне гнезда. Способность к полёту появляется через 40-45 дней. Вскоре после этого птенцы навсегда покидают гнездо и держатся стаями на кормовых участках.
Обычно живёт около 5 лет. Максимальная известная продолжительность жизни отмечена во Франции - 22,4 года.
Питание
Основу рациона составляет мелкая рыба длиной до 4 см и весом до 20 г. Кроме того, употребляет в пищу лягушек, водяных и наземных насекомых (жуки, личинки стрекоз, кузнечики, саранча, медведки, сверчки и т. п.), паукообразных, ракообразных (бокоплавы, креветки Palaemonetes spp и др), моллюсков (улитки, двустворчатые моллюски), мелких рептилий и птиц. Кормится на мелководье, в поисках пищи использует разнообразные приёмы - неподвижно караулит добычу из засады или бежит по воде с распростёртыми крыльями и опущенным клювом. В период размножения расстояние от гнезда до кормовой территории может составлять до 7-13 км.
Подвиды
Различают, как минимум, 2 подвида малой белой цапли. Номинативный подвид E. g. garzetta распространён в Европе, Африке и Азии. Подвид E. g. nigripes обитает в Индонезии и Австралазии. Некоторые авторы выделяют ещё один подвид E. g. immaculata для птиц, обитающих в Австралии.
Некоторые другие самостоятельные виды цапель некогда рассматривались как подвиды малой белой цапли. Среди них береговая цапля (Egretta gularis), обитающая в Африке на западном побережье и вдоль берегов Красного моря, а также в прибрежных районах Азии от Ближнего Востока до Индии. Другой вид, ранее признававшийся как подвид малой белой цапли - рифовая цапля (Egretta dimorpha) - распространена в Восточной Африке, на Мадагаскаре, атолле Альдабра и Коморских островах.
I
алеко на севере, среди студеного моря, на одиноком острове раскинулось королевство, погруженное чуть не круглый год в холодные сумерки и туманы. Зима была здесь длинная, а лето короткое. Дикие скалы лишь ненадолго бывали покрыты седыми мхами, а затем опять их заносило снегом.
Мало тут было зелени и цветов, но люди, жившие в королевстве, любили свою родину, свое суровое море, любили и ценили всякую жизнь, всякую былинку, а бледные цветы их полей радовали их больше, чем радуют роскошные цветники избалованных жителей юга. Поэтому, когда наступала весна и солнце ласково пригревало землю, король устраивал пышный народный праздник, к которому все готовились еще с осени и которого с нетерпением дожидались целую долгую зиму.
Обыкновенно к этому празднику съезжались в гости чужеземные принцы. Все любили старого короля за ум и редкую доброту, всем хотелось научиться у него заботам о людях, которым, несмотря на стужу и долгую зиму, жилось легко и хорошо в королевстве.
У короля была красавица дочь, принцесса Изольда. Такая же добрая, как отец, она всегда помогала больным и несчастным, и король одобрял в ней эти стремления. Он говорил ей, что настоящее счастие только и есть в милосердии, а если мы будем жестоки, то и нам самим изменит наше счастье.
Быстро пролетело веселое лето... Угрюмо и пустынно стало холодное море.
Серое, точно сталь, оно тяжело колышется под напором ледяного ветра; взбушует, взревет и снова затихнет, то скрежещет плавучими льдами, то завоет, то вдруг замолчит. Но бушует ли оно, молчит ли - нет в него веры: оно одинаково сурово и неприветливо. Солнце уже не проглядывает сквозь серые тучи, над голыми скалами вновь ползут тяжелые туманы... Все приумолкло. Наступила долгая, томительная зима.
Всякий день принцесса Изольда, задумавшись, подходила к окну дворца, к тому высокому большому окну, из которого был виден замерзший, покрытый снегом берег, а за ним далекою серою полосою виднелось море, сливавшееся с небом, таким же серым и неприветливым.
Подолгу простаивала здесь Изольда, вспоминая недавнее лето. Где те цветы, которые вплетала она в свои волосы? Где свежая зелень, ясные, теплые ночи, веселые песни?.. Все унесла зима. Ничего не осталось.
О чем ты грустишь, моя милая дочь? - спрашивал король, видя Изольду печальной и задумчивой возле окна. - Что ты глядишь все на море?
Наше море свирепо, - отвечала Изольда. - Много кораблей поглотило оно, и я боюсь за тех, кто поздно уезжает от нас. Я боюсь за принца Сагира.
Не бойся, дитя мое, - ласково успокаивал король. - Принц Сагир успел уже миновать опасности. Он плывет теперь на своем корабле, приближаясь к родине. О, как прекрасна его родина, если б ты знала!
И король начинал рассказывать о прелестях южного моря, о родине принца Сагира - и тем разгонял печальные мысли Изольды.
Теперь уже недолго. Пройдет зима, наступит весенний праздник, и принц Сагир вернется к нам. Он привезет тебе всего, чем богата его родина: и плодов, и камней, и металлов, и мы отпразднуем вашу свадьбу так, чтоб ни одно существо в моем королевстве не забыло этого дня: всем милости - от мала и до велика!
Однажды, когда стояла морозная, лунная ночь, Изольда подошла к окну полюбоваться снежной пустыней. Ночь была так ясна, что видно было все, точно днем, а мороз был такой сильный, что стекло покрылось от него нежным и тонким узором, похожим на тончайшие ветви, на звезды и стрелы.
Изольда залюбовалась.
«В день моей свадьбы, - весело подумала она, - я надену наряд такой же, как моя милая родина: белое платье - как снег, серый плащ - как море, а на голову надену убор из тонких стрелок - как узоры мороза, и чтоб сверкали они и искрились, как снежинки при лунном свете!»
На другой день Изольда приказала готовить, какой замыслила, свадебный наряд. Придворная швея взялась сделать платье, похожее на снег; мастер взялся приготовить плащ стального цвета - моря; но никто не знал, как сделать убор для головы, который походил бы на стрелки мороза.
Разослали гонцов по всему королевству, обещая награду тому, кто исполнит этот убор, но никто не являлся. Никто не мог выдумать такого убора.
Наконец пришел к Изольде старик, много и долго странствовавший по свету, и сказал, что может сделать убор, только на это необходимо много времени.
Далеко на юге, на берегу одной большой реки, - говорил старик, - живут белые цапли. Их очень много в том краю, потому что их никто не убивает, так как мясо их не годится в пищу, и они живут свободно. Каждую весну у них вырастает на голове белый хохолок, высокий и пышный, с нежными, чудесными волокнами, тонкими, как паутина. В этой стране скоро наступит весна. Нужно торопиться, и если сейчас же поехать туда, то как раз застанешь весну...
Так поезжай! - воскликнула Изольда, глядя на старика разгоревшимися от восторга глазами.
И если достать хохолок и на нем укрепить мелкие алмазы, то получится именно то, о чем мечтает принцесса. Наша весна наступит еще не скоро. За это время можно съездить и возвратиться как раз к твоей свадьбе.
Но как же достать хохолок? - спросила Изольда, радостная и сияющая.
Для этого нужно, - ответил старик, таинственно наклоняясь к принцессе, - одну только цаплю... убить.
Принцесса опустила руки и грустно покачала головой.
Нет, - тихо возразила она, - не надо мне такого наряда.
Старик поклонился и вышел.
Всю ночь не спалось Изольде. Она знала, как огорчился бы отец, если б она согласилась. Но как, должно быть, красив и блестящ будет этот убор!..
«Белые цапли... - думала Изольда, вспоминая слова старика. - Мясо их не годится в пищу... их не убивает никто... Их много...»
И если достать хохолок и укрепить на нем алмазы, то будет именно то, о чем она мечтает...
И ей представлялись будущая весна, принц Сагир, белоснежное платье с серым плащом и искры морозных волокон...
«Только одну... - продолжала думать Изольда, - только одну убить...»
И мало-помалу убить одну птицу, хотя и ради прихоти, стало казаться ей не таким уж страшным делом, как вначале: ведь все равно птица умрет - немного раньше или немного позднее... Зато как хорош будет ее свадебный убор! Как будет доволен принц Сагир. Как будет прелестна в этом наряде сама Изольда!
Так думала принцесса, соблазняясь все более мыслью о наряде. Долго мучилась она над этим вопросом и наконец решилась. Наутро призвала старика и приказала собираться в путь.
Приближалась уже весна.
Вся страна готовилась к празднику, на этот раз небывалому. Король в честь дочери-невесты расточал милости, и все были радостны; только Изольда одна оставалась задумчивой, невеселой.
Уже давно раскаялась она, давно сожалела о том, что поддалась минутному соблазну. Но сделать было уже нельзя ничего, и она старалась меньше думать об этом.
Зазеленела весенняя трава, весело зашумело море, стали съезжаться принцы, а старик все еще не возвращался. Изольда была даже рада этому и, глядя на свой венчальный наряд, начинала уже придумывать, чем заменить головной убор.
Приехал с блестящею свитой и дорогими подарками принц Сагир. Уже назначен был день свадьбы и народного праздника и все было готово к великому торжеству.
Накануне вечером пришел в гавань корабль из далеких стран, а через несколько времени явился во дворец и старик. Поклонившись принцессе, он молча подал ей золоченый ящик. Изольда открыла его и вскрикнула от изумления и восторга.
На темном бархатном дне ящика лежали развернутые веером тончайшие белые веточки, нежные как пух и белые как снег, а среди них сверкали и искрились чуть видимые алмазы. Лучшего подобия морозного узора невозможно было представить. Это и было то самое, о чем могла лишь мечтать Изольда.
О, как прекрасно! - воскликнула она в изумлении. - Как чудесно! Как красиво!
Но вдруг она замолчала и на минуту закрыла глаза.
Ты убил ее? - выговорила она с тревогой.
Да, принцесса, - спокойно отвечал старик. - Убил, чтобы срезать с нее этот хохолок. Я срезал и отвез его в большой город, где умеют делать такие замечательные работы из золота и драгоценных камней. Все удивились красоте этих перьев, и много молодых женщин, много торговцев, много всяких людей приходили ко мне любоваться и просили продать им, но я ни на что не соглашался. Я отдал хохолок знаменитому мастеру, лучшему в мире, и рассказал ему о твоем желании. И вот, видишь, что он сделал! - с гордостью указал старик на блестящий убор.
Благодарю тебя, - ответила Изольда, закрывая ящик.
Руки ее дрожали.
На другой день на месте торжества собралась несметная толпа ликующего народа, чтобы приветствовать жениха и невесту. Все пришли с молодыми зелеными ветвями и цветами, всюду раздавались песни и крики в честь доброго короля.
Да здравствует наш добрый король! Да здравствует принцесса Изольда! Да здравствует принц Сагир!
По обычаю страны, король отдавал сам жениху руку дочери перед всем народом, и народ ожидал этого с нетерпением и любопытством.
Когда вышла принцесса, вся толпа замерла в восхищении - до того была прекрасна Изольда! Одетая в белоснежное платье, с длинной серой мантией, с роскошным убором на голове, она была прекрасна и молода, как весна, царившая вокруг.
Загремела навстречу ей музыка, раздались восторженные крики и песни, посыпались к подножию ступеней полевые цветы, букеты разных трав и разноцветных мхов - бросали все, чем одарила желанная весна угрюмую родину Изольды.
Взяв за руку дочь, король подвел ее к принцу Сагиру.
Благословляю вас, дети мои, на счастливую жизнь, на добро и пользу нашим народам!
Вновь загремели трубы, вновь заликовала восторженная толпа, славя короля и новобрачных.
Весь день и весь вечер шумел и торжествовал народ по всему королевству, а к ночи все собрались к гавани, где стоял королевский корабль, украшенный сверху донизу разноцветными огнями, отражавшимися и игравшими в волнах. Море было спокойно; ясные звезды мирно сияли на безоблачном весеннем небе. На этом корабле принц Сагир и увез Изольду с ее родного острова далеко на юг, в свое королевство.
II
С тех пор прошло несколько лет.
Страна, где поселилась Изольда, совсем не походила на ее родину. Снега здесь никогда не бывало, голубое теплое море ласково омывало цветущие берега, покрытые виноградниками и садами. Жилось здесь привольнее, чем на севере: и море было здесь краше, небо синее, звезды ярче и песни беспечнее.
Но и среди приволья, среди семьи и счастья Изольде не хватало покоя. Соскучилась она и по родине, захотелось проведать отца, который становился уже стар.
Ранней весною собралась Изольда в путь и поехала. Но чем дальше отъезжала она от дома, тем сильнее и резче дули ветры, туманней и серей делалось небо, становилось все холоднее и холоднее.
На ее родине было еще далеко до весны. Лед в море только что взломался, а берега были покрыты снегом. Но сердце Изольды при виде знакомой картины билось весело и легко.
Как обрадовался король ее приезду!
Милая моя Изольда! - говорил он. - Я не ждал уже дожить до нашей встречи. Я становлюсь стар, часто хвораю и боялся умереть, не повидавшись с тобою.
Целыми днями и вечерами король просиживал с Изольдой, расспрашивая о ее жизни и рассказывая о своей.
Поместилась Изольда в своей прежней девичьей комнате и всякий раз, когда ложилась спать, припоминала всю свою жизнь, начиная с детства, и на душе у нее становилось лучше и спокойнее.
Стояла лунная ночь.
Не спалось в эту ночь Изольде. Она встала с постели и подошла к большому окну, из которого были видны прибрежные голые скалы, а за ними виднелось родное северное море.
«Скоро и здесь наступит весна, - улыбаясь, думала Изольда. - Лед уже тронулся... Скоро появится мох на скалах... зазеленеют поля...»
И Изольда с восторгом забывалась в светлых воспоминаниях детства и юности. Припомнилась ей и последняя здешняя весна, когда она была невестой, припомнилась и морозная ночь, такая же лунная, светлая, когда она глядела в это окно и мечтала о свадебном наряде из цветов своей родины.
«Белое платье - как снег... серый плащ - как море, а головной убор - как сверкающие иглы мороза», - вспоминала с улыбкой Изольда.
Как она была молода тогда и легкомысленна!
Припомнился ей и жестокий старик, соблазнивший ее убить несчастную цаплю. И многое-многое вспомнилось ей в эти минуты из ее прошлого.
Через несколько времени, когда Изольда уже спала в своей комнате, ей вдруг показалось, что ее кто-то будит, кто-то трогает за плечо.
Она открыла глаза.
Вся комната была залита лунным светом, а у постели ее стояли две большие белые птицы, обратив свои длинные клювы к ее изголовью и смотря на Изольду большими печальными глазами. У одной из птиц на голове был пушистый убор из тонких белых стрелок; другая держала в клюве два красных цветка, звездообразные, с черными, как уголь, середками.
Изольда вздрогнула, быстро поднялась и села на постели, глядя испуганными глазами на птиц.
Возьми эти цветы, принцесса, - вдруг заговорила цапля, роняя цветы на колени Изольде. - Возьми их: они выросли из крови наших братий. Мы принесли их тебе, принцесса!
В недоумении и страхе Изольда молчала.
Мы жили свободно и счастливо, - продолжала цапля. - Мы жили бы так и теперь, если бы ты не приказала убить одну из нас, чтобы завладеть хохолком для твоего свадебного наряда. Этот хохолок вырастает у нас только весною, когда мы вьем наши гнезда. Он и для нас тоже свадебный наряд. Знала ли ты об этом, принцесса?
Изольда опустила голову.
Ты первая приказала достать хохолок для наряда. И с той поры начали приходить к нам охотники из больших городов, начали убивать нас сотнями, тысячами... Мы всюду искали спасения, но охотников каждую весну становилось все больше и больше, а нас оставалось все меньше. Знаешь ли ты это, принцесса?
Изольда дрожала и не могла вымолвить ни слова.
Цапля между тем продолжала:
Нас избивали без жалости, без разбора. Нас избивали в то время, когда мы вили гнезда, когда кормили мы наших детей. Мы падали мертвыми и ранеными, истекая кровью, из головы у нас вырывали убор, а наши птенцы умирали от голода... Ты не думала об этом, принцесса?
И обе цапли пристально поглядели прямо в глаза Изольде.
Сегодня убиты все остальные... Наш род истреблен... Мы - последняя пара из всех живых, и мы прилетели к тебе, принцесса, прилетели за тобой, чтобы взять тебя с нами и показать, что ты сделала. Кровь наших братий еще не застыла, их трупы еще лежат на земле... Полетим же взглянуть на них, полетим скорее, принцесса. Мы хотим, чтобы ты видела правду. Эти цветы, выросшие из нашей крови, имеют чудесную силу. Возьми их в обе руки, принцесса.
Летим же! - сказали цапли.
Вихрем закрутился воздух. Где-то далеко внизу ревело и бушевало море, свистел ветер, мелькала и кружилась земля, вспыхивала радуга, грохотал гром...
Взглянем на город, - услышала Изольда. - Это центр мира.
И принцесса увидала под собой необъятный город, светившийся миллионами огней.
Невидимо для других спустились в него три путника.
По широкой людной улице суетились, перегоняя друг друга, прохожие, катились экипажи, слышался говор, крики, веселый смех. Беззаботная нарядная толпа теснилась у магазинов, глядя разгоревшимися глазами в широкие окна, за которыми на темном бархате лежали освещенные невидимыми огнями белые нежные перышки, осыпанные бриллиантами.
Как красиво! Как бесподобно! - восклицала нарядная толпа, нарасхват покупая эгреты*.
А принцесса думала: «Это мой убор...»
Видишь, принцесса, - говорили цапли. - Видишь, как удачна твоя выдумка? Всем на радость!.. Но летим же к нам, и ты узнаешь цену этой радости.
Снова закрутился воздух; все заревело; все зашумело кругом; все померкло. Изольда чувствовала, что она вновь понеслась куда-то ввысь с неимоверною быстротою, все дальше и дальше, среди туч и вихря, среди непроглядной ночи.
Когда забрезжил рассвет и из-за края земли показался огненный шар солнца, путники увидели внизу, под собою, цветущую равнину и берег широкой многоводной реки. Они медленно начали опускаться и, наконец, полетели над самой рекою. Вокруг блистало дивное весеннее утро.
Невиданные Изольдой прекрасные цветы, издававшие густой и сладкий запах, росли на огромных деревьях; по толстым стволам вились и переплетались между собою ползучие растения, достигая вершин и перекидываясь густыми гирляндами с одного дерева на другое; внизу развертывались пестрым ковром пахучие свежие травы; по берегам реки шумели мягкой песней высокие тростники, веяло всюду теплом, весною и негой, жизнью и радостью.
Здесь наша родина, - сказали цапли. - Видишь ли ты, принцесса, как прекрасна у нас весна? Слышишь ли нежное плесканье воды, мягкий шум тростников, видишь ли наши яркие душистые цветы, наше жгучее солнце?
Да, - отвечала Изольда. - Я никогда не видала такой прекрасной весны.
А видишь ли вон там, среди камышей, среди цветов, среди травы, и вон там, под деревьями, и вот тут, по всему берегу, и повсюду, куда ни взглянешь, - видишь ли ты белые хлопья?
Да, я вижу белые хлопья.
Это не хлопья, принцесса... Это лежат белые цапли. Их убили, чтоб завладеть хохолками...
Проносясь невидимо вдоль по реке, Изольда с ужасом озиралась, встречая повсюду, куда лишь падал взгляд, белоснежные трупы с окровавленными головами.
Боже! Как страшно! - ужасалась она.
Тысячи птиц валялись среди роскошных благоухающих лугов, многие были уже давно мертвы, многие недавно, многие умирали, взирая на Изольду с молчаливым страданием, раскрыв свои длинные клювы от непосильной предсмертной боли.
Вот цена твоего наряда, - услышала снова Изольда. - Нас убивали, а наши дети умирали голодной смертью.
Стала глядеть Изольда вокруг по деревьям, желая найти хоть одно живое существо, услышать хоть один живой голос в этой долине, но видела лишь разрушение да опустевшие гнезда с умершими птенцами.
Еще недавно, принцесса, здесь слышались повсюду крики радости и жизни. Еще не так давно прозвучали первые вопли и стоны. Еще только вчера оглашался воздух криком последних страданий, а сегодня - все замолчало: наступила смерть... Слышишь ли ты, видишь ли ты что-нибудь, кроме смерти?..
В ужасе и в отчаянии Изольда металась, не зная, куда бежать, чтобы не видеть жертв своего легкомыслия, не слышать укоров совести. Она поняла, что погубила не одну только птицу, как уверял старик, а истребила весь род. Она напрягала все силы, чтобы освободиться, она рвалась и билась и вдруг, взмахнув крыльями, куда-то помчалась одна, без спутников, с неимоверною быстротой, только не вверх, а в бездонную черную пропасть. В глазах у нее потемнело, и она лишилась сознания.
Очнулась Изольда у себя на постели.
Не сразу опомнилась она от ужаса, который охватил ее душу. Ей все еще казалось, что она слышит шум тростников и видит реку, цветы и белые хлопья.
Сон! - поняла она наконец и облегченно вздохнула. - Слава богу, это был только сон.
Встала Изольда бледная, почти больная и долго не могла успокоиться. Долго бродила она по дворцу, не зная, куда деваться от тяжелых дум и воспоминаний. Стыдно ей было и самой себя и отца, которого она обманула. Затем ее охватила тревога за свою собственную семью, оставленную далеко за морями. Она только на мгновение вообразила себя не принцессой Изольдой, а белой цаплей, у которой дети умирают голодной смертью лишь потому, что кому-то захотелось красивее нарядиться...
Ужас! Ужас! - шептала Изольда в страхе и возмущении. - Ужас! Позор!..
Я уезжаю домой, - объявила она отцу. - Не держи меня, я не могу остаться ни одного дня. Вели готовить корабль. Я мучусь, я дрожу за своих детей.
И Изольда рассказала отцу о своем страшном сне и покаялась в злом поступке.
Выслушав ее, старый король поник головою.
Да, - произнес он скорбно и укоризненно, - я не думал, что ты обманешь меня, Изольда.
И он начал рассказывать ей, что давно уже слышит, как истребляют белых цапель для украшений, давно негодует на это и что сон ее в сущности правда.
Правда? - ужаснулась Изольда.
Грустная правда! - ответил король. - И птицы гибнут, и человек унижается.
Тогда Изольда стала просить, чтобы он научил ее, как исправить или загладить проступок, но король отвечал:
Что сделано, того уничтожить нельзя никаким раскаянием. Раскаяние очищает душу и закаляет ее против новых искушений, но прошедшее - непоправимо.
Клянусь тебе, - воскликнула Изольда, - что никогда и никому я не сделаю более зла во всю мою жизнь!
Этого мало. Мало - не делать зла: нужно делать добро. И только тогда ты будешь счастлива и покойна, - говорил король, кладя свою костлявую руку на голову Изольде и ласково гладя ее по волосам. - В мире и так слишком много страданий, а, причиняя зло хотя бы самому незначительному существу, ты увеличиваешь это зло. А назначение человека совсем не такое.
Наутро король провожал Изольду в обратный путь. Она была серьезна и молчалива. На корабле не было ни цветов, ни пестрых огней, как тою весною, когда счастливая Изольда, гордая своей красотою и молодостью, уезжала на новую жизнь в новое королевство. Тогда ей грезилось личное счастье: ей казалось, что и все люди разделяют ее радость, а теперь она уезжала одна, скорбная, одинокая, но с мечтою об общем человеческом счастье. Все люди должны быть счастливы, и все на свете должно быть добром. Она возвращалась домой, где осталась ее семья и народ. А в народе много было горя, и этому горю она решилась помочь, забывая себя и все свои удовольствия.
Прощай, моя милая дочь! - проговорил ей в дорогу старый король. - Милосердие и добро, с которыми ты едешь теперь, дадут тебе прочное счастье.
Когда корабль уже бежал по волнам, удаляясь от острова и уносясь в туманное море, Изольда все еще стояла молчаливая и строгая, полная надежд на лучшее будущее, но уже не свое будущее, а своего народа. И ей хотелось скорее доплыть, чтобы начать среди людей совсем новую, полную и благотворную жизнь...
* Эгреты - дамские украшения из птичьих перьев.
Ardea alba Linnaeus , 1758
- Casmerodius albus
- Egretta alba
Гнездовой ареал Круглогодично
Только зимой| Систематика на Викивидах |
Изображения на Викискладе |
|
Ухаживание представляет собой сложный процесс, во время которого голые участки кожи меняют свою окраску, а брачные перья приобретают большое значение. Уздечка (участок кожи возле глаз) из жёлтой становится зелёной, клюв приобретает оранжевые оттенки и темнеет на конце. Если после кладки яиц окраска уздечки приобретает свои обычные цвета, однако клюв сохраняет своё изменённое состояние на весь период размножения.
Самец прибывает в колонию первым и выбирает место для будущего гнезда. В очерёдности имеет значение возраст птицы - более старые самцы выбирают место первыми, как правило, поближе к центру колонии. Цапли часто меняют места гнездовий и колонии, поэтому прибывшие на место самцы утверждаются на новом месте и начинают привлекать самок, выполняя ритуальные танцы. Заинтересованные самки усаживаются на соседние ветки и наблюдают, но могут выполнить и встречный танец или покружиться вокруг будущего гнезда. Самка также может отгонять находящихся поблизости других самок. Пара выбирается осторожно, и одна из птиц иногда может прогнать другую. Гнездо строится сразу после того, как пара создана.
Гнездо большой белой цапли напоминает большую груду палочек и веточек, собранных в одном месте. Оно может сохраняться несколько лет, хотя колония может переместиться в другой район или выбрать другие деревья. Материал собирается всеми возможными способами, включая и воровство из соседних гнёзд. Обычно собиранием строительного материала занимается самец, в то время как самка укладывает его в гнездо.
Самка откладывает 3-6 голубовато-зелёных яиц размером примерно 57 мм, с интервалом 2-3 дня каждое. Насиживают яйца как самка, так и самец. Инкубационный период составляет 23-26 дней, после чего в таком же порядке появляются практически голые и беспомощные птенцы. Среди птенцов начинается жестокое соревнование за доступ к родительской пище, причём появившиеся первыми птенцы в силу своего размера имеют преимущество перед младшими сверстниками - они могут клевать их и стараться монополизировать своё право на доступ к кормлению. Если год очень хороший в плане еды, то всё потомство может опериться, однако чаще всего выживает два или даже один птенец - остальные погибают. Полное оперение птенцов наступает через 42-49 дней. Хорошо летать молодые птицы начинают примерно через 7 недель, однако ещё до 10-11 недель они зависят от родителей.
Питание
Рацион большой белой цапли составляют лягушки , змеи , рыба , речные раки , мелкие грызуны , сверчки , кузнечики и другие различные насекомые . Поскольку другие болотные птицы имеют схожую диету, у них часто возникает конкуренция в поисках добычи. В выборе еды мало разборчивы, считаются гетеротрофами . В ряде исследований отмечается, что стоя неподвижно на одном месте, большие белые цапли способны поймать больше добычи среднего размера, чем медленно передвигаясь.
Хищники
У взрослых цапель не наблюдается природных врагов. Однако, за яйцами и птенцами часто охотятся вороны , американские грифы (Cathartidae) и еноты .
Продолжительность жизни
Продолжительность жизни в диких условиях в среднем составляет приблизительно 15 лет, в неволе около 22 лет. Смертность у этих птиц высока, пока они ещё находятся в гнезде и в первые несколько месяцев после оперения. В среднем смертность этого вида в первый год составляет 76 % и 26 % в последующие годы.
Облик и поведение . Цапля средних размеров, заметно меньше , но крупнее и . Длина тела 55–65 см, масса 350–550 грамм, размах крыльев 88–95 см. Отличается очень изящным телосложением и маленькой головкой с длинным и тонким клювом. У птиц в брачном наряде, помимо пышной «накидки» из ажурных перьев-эгреток на спине, имеется длинная «подвеска» в нижней части шеи и хохол из нескольких (обычно двух) длинных узких перьев, чего никогда не бывает у большой белой цапли.
Осенью и зимой эгретки, подвеска и хохол не выражены. Самый надёжный отличительный признак можно рассмотреть, когда малая белая цапля демонстрирует ноги: жёлтые пальцы резко контрастируют с чёрной цевкой. Любит держаться небольшими группами на мелководье, довольно подвижна и не особенно осторожна. Эти цапли часто летают стаями, при этом редко выстраиваются в клин или линию, обычно летят «кучей», как скворцы. Активны преимущественно днём.
Описание . Оперение полностью белое у птиц любого возраста и в любой сезон. Клюв и ноги чёрные, пальцы в брачном наряде ярко-жёлтые, в зимнем - тускло- и грязно-жёлтые, но всегда отличаются по цвету от цевки, даже у молодых птиц, у которых они скорее зеленоватые. Клюв чёрный во все сезоны (у молодых птиц тёмный с желтоватым основанием подклювья). Голая кожа вокруг глаз и уздечка синеватые осенью и зимой и жёлтые (до оранжевого) в брачный сезон. У молодых птиц эти участки сероватые. Глаза в любом возрасте жёлтые.
Распространение, статус . Гнездовой ареал включает южные регионы Европы, Африку, юг Азии и Австралию. В Европейской России встречается на юге, по побережьям Чёрного, Азовского и Каспийского морей и в нижнем течении впадающих в них рек. В большинстве населяемых ею мест довольно обычна, в некоторых является самой заметной и многочисленной из цапель. Перелётная птица, ближайшие зимовки находятся в Закавказье.
Образ жизни . Гнездится колониями обычно на деревьях, гораздо реже - в тростниковых зарослях, по берегам разнообразных водоёмов, часто совместно с другими околоводными птицами. На деревьях гнёзда, построенные из тонких длинных сухих прутьев, укрепляются на горизонтальных ветвях иногда очень далеко от ствола. Формой гнездо, как и у других видов цапель, напоминает перевёрнутый конус с просвечивающими стенками.
Гнездо сооружают оба партнёра, причём самец приносит материал, а самка укладывает его в гнездо и охраняет постройку от других цапель, гнездящихся по соседству. В кладке 4–5 зеленовато-голубых яиц. Насиживает кладку в основном самка в течение 25 дней. Оперившиеся птенцы перебираются на ветви дерева, где проводят большую часть дня; при появлении родителей птенцы спешат к своему гнезду, где и получают корм.
Цапля (лат. Ardea) – крупная птица, относится к отряду аистообразные, семейству цаплевые, роду цапли. Ближайшими родственниками этим птицам приходятся выпи, кваквы, а с аистами их связывает только дальнее родство.
В основном, цапля откладывает от 2 до 7 яиц, которые сразу насиживаются. Делают это оба родителя, и через 28-33 дня на свет появляются птенцы. Часто яйца цапли являются добычей , стервятников и енотов. Птенцы цапли появляются в разное время, зрячими, и только через неделю они покрываются редким и неаккуратным пухом. Из всего выводка может выжить всего один птенец цапли, но, если еды много, выживают 2-3 птенца. Подрастающие птенцы издают однообразный трескучий крик. Звуки цапли напоминают что-то вроде «куонг-ка-ка-ка».
Летать птенцы могут через 55 дней, и образуют семейные группы с родителями. Только через 2 года птенец цапли достигает половой зрелости.
Стоит заметить, что на территории России гнездятся серая и рыжая цапли.
